Осенью 1983 года приехал из Ленинграда погостить к родителям в Днепропетровск и попал на решающий матч чемпионата СССР по футболу. Лидировавший в турнире «Днепр» опережал на два очка московский «Спартак» и встречался с ним в очном поединке на стадионе «Метеор». За победу тогда начисляли два очка, и в случае успеха москвичей судьбу золотых медалей должен был решить дополнительный матч. Весь Днепропетровск желал победы своим любимцам, и в городе только и говорили об «административном ресурсе», который будет включен для победы «Спартака». Всерьез рассуждали о том, что команде из закрытого для иностранцев города, каким был в ту пору Днепропетровск, ни за что не позволят сыграть в Кубке европейских чемпионов.
Билеты на игру продавали в десять раз дороже номинальной стоимости, и мне попасть на матч удалось только потому, что завод, на котором работал отец, выполнял какие-то заказы для реконструкции стадиона. Вот и выделили на предприятие билеты, один из которых достался мне. Решающий матч «Днепр» выиграл - 4:2 под скандирование стадиона: «Не спасет «Спартак» от гола федерация футбола!» Матчи Кубка европейских чемпионов команда проводила в соседнем Кривом Роге. Формальным поводом стало наличие в этом городе Днепропетровской области более вместительного стадиона, чем в областном центре.
Одним из лучших в составе «Днепра» в «золотом» матче был 20-летний Геннадий Литовченко, которому в следующем сезоне главный тренер команды Владимир Емец доверил капитанскую повязку. Сам Литовченко удивлялся, но говорил, что старался достойно нести капитанскую ношу. Был справедливым и никогда не предавал. В Днепропетровске Геннадий был любимцем болельщиков.
Он начинал заниматься футболом в соседнем Днепродзержинске (сейчас этот город переименован в Каменское). Способного мальчишку приметили тренеры школы «Днепра», но ездить на тренировки нужно было сначала на трамвае, затем на электричке, а затем еще раз на общественном транспорте. После одной из тренировок у Геннадия, возвращавшегося домой, мальчишки отняли деньги. Он сказал родителям, что больше не будет ездить за тридевять земель. Тогда мама повела его на металлургический завод, где работала машинистом завалочной машины, и показала, как труден этот хлеб. После этого парень твердо решил покорять футбольные вершины.
Литовченко повезло с тренерами. В детской команде с ним занимался великолепный наставник Игорь Ветрогонов, воспитавший множество футболистов «Днепра». В одной детской команде с Литовченко играл Олег Протасов. Они составляли грозную связку сначала в «Днепре», где им доверял Емец, а затем в киевском «Динамо», куда днепропетровских футболистов в 1988 году пригласил Валерий Лобановский. Он хорошо знал возможности ребят из «Днепра», с которым работал в сборной СССР.
Со своей супругой, гимнасткой Ольгой Родионовой, полузащитник «Днепра» познакомился на спортивной базе сборных СССР в Новогорске. Футболисты и гимнастки тренировались рядом. На свадьбе, где, естественно, присутствовал Протасов, невеста рассказала любопытную историю. Она еще сама выступала, но уже тренировала юных гимнасток. Одна из учениц спросила: «Зачем вы за этого Литовченко замуж выходите? Протасов интереснее, он больше голов забивает!» Однако на выбор Ольги количество забитых мячей не повлияло.
В составе сборной СССР Литовченко в 1988 году стал вице-чемпионом Европы, а после неудачного выступления на ЧМ-1990, как и большинство его одноклубников по киевскому «Динамо», уехал за рубеж. По приглашению Олега Блохина подписал контракт с греческим «Олимпиакосом». Только выбор оказался не лучшим. Карьера в Греции, по большому счету, у Литовченко не сложилась. Да еще и агент обманул, и получить все, что причиталось по контракту, не удалось.
В 90-е звездный полузащитник фактически уже доигрывал в не самых известных украинских клубах и кипрском АЕЛ. Завершил карьеру в одесском «Черноморце», куда его пригласил Леонид Буряк. С 1996 года экс-полузащитник сборной СССР тренирует. Чаще всего Литовченко ассистировал своим друзьям, которые были главными тренерами украинских клубов и национальной сборной. Даже в России дважды работал, помогая Юрию Калитвинцеву в нижегородской «Волге» и московском «Динамо».
Сегодня Геннадию Литовченко исполняется 60 лет.
Высоцкий - фамилия мистическая
Боксеру, дважды победившему легендарного 3-кратного олимпийского чемпиона в тяжелом весе Теофило Стивенсона, исполнилось бы 70
В конце 70-х годов прошлого века в СССР выросли сразу несколько боксеров-тяжеловесов, претендовавших на попадание в сборную СССР для участия в чемпионатах мира и Европы, не говоря уж об Олимпиадах. На ринге шло бескомпромиссное соперничество между Игорем Высоцким, Евгением Горстковым и Петром Заевым. На московской Олимпиаде советский бокс представлял Заев, уступивший в финале легендарному кубинцу Теофилу Стивенсону.
Двукратным чемпионом Европы был Горстков. Но, как это ни парадоксально, поклонники бокса чаще всего вспоминают из этого выдающегося трио атлетов, Высоцкого, который даже звания заслуженного мастера спорта не удостоился. Как тут ни провести аналогии с Владимиром Высоцким, который не был народным артистом СССР (даже звание заслуженного артиста РСФСР ему было присвоено посмертно в 1986-м), но которого знала вся страна!
Детство Игоря Высоцкого прошло в «солнечном Магадане», куда были сосланы его родители. Отец - краснофлотец, участник Великой Отечественной войны, занимавшийся до ее начала боксом, попал на поселение после немецкого плена. Мать, эстонка по национальности, из-за того, что работала секретаршей в какой-то немецкой конторе на оккупированной территории. В боксерскую секцию Высоцкого в 12 лет привел отец. Он контролировал буквально каждый шаг сына, и, когда узнал, что тот пропускает тренировки у Евгения Жильцова, задал настоящую взбучку.
Настоящим профессионалом сделал Высоцкого тренер Борис Гитман, приехавший в Магадан из Молдавии. Он стал создателем уникальной школы, из которой вышел еще один легендарный советский боксер Виктор Рыбаков. Правда, работу Гитмана даже в Магадане, не говоря уж про Москву, не оценили, и в 1980 году он уехал в Торонто, где получил возможность создать свой боксерский клуб.
В 1973 году Высоцкий победил на молодежном чемпионате СССР, а через пять лет выиграл единственное «золото» национального чемпионата. На международной арене больших успехов не было, но это не мешало Игорю считаться одним из сильнейших тяжеловесов в любительском боксе. Он единственный, кому удалось дважды победить самого Стивенсона. В первый раз - на турнире в Гаване, а во второй, причем нокаутом, в Минске. Для кубинца откровением стала нестандартная техника советского боксера.
В 1978 году в Москву прилетел Мохаммед Али, который считался прогрессивным спортивным деятелем после его участия в кампании протеста против войны во Вьетнаме. До участия в кампании по бойкоту Олимпиады-80 оставался еще год с лишним. Для американского тяжеловеса организовали показательный бой. Али, как и привык, боксировал по профессиональным правилам, а против него поочередно выходили Заев, Горстков и Высоцкий.
Последним пришлось боксировать Игорю. Уже подуставший Али сделал ставку на нокаутирующий удар, но не вышло. Хотя победу американцу всё же отдали решением судей. Однако многие посчитали, что незаслуженно (и это только послужило еще большему признанию и популярности Высоцого в нашей стране). Впрочем, и в США были впечатлены нестандартной техникой Игоря, предлагая ему заключить профессиональный контракт. Только в 1978-м об этом и мечтать не приходилось.
За карьеру Высоцкий провел 185 боев, одержав в них 161 победу. Большинство поражений отмечено в протоколах как технический нокаут. Судьи часто останавливали поединки с участием Игоря по медицинским показаниям. Он страдал от хронических рассечений надбровных дуг, а соперники безжалостно этим пользовались, специально нанося удары в уязвимые места.
Карьеру Высоцкий завершил рано, в 27 лет. Сказались и неудачная операция на носовой перегородке, и позиция нового тренера Андрея Червоненко, решившего зачем-то поменять поставленную Гитманом технику. А главное - поражение в отборе на Олимпиаду от Горсткова.
Повесив перчатки на гвоздь, Высоцкий некоторое время работал в Спорткомитете СССР. Был в его жизни и нелегкий период, когда, чтобы заработать на жизнь, приходилось трудиться дворником. Но несмотря ни на что Игорь Яковлевич не капитулировал перед изменившимися обстоятельствами. В боксер нашел себя и в новой России. Занимался бизнесом, комментировал поединки профессионалов в качестве эксперта, открыл в Подмосковье спортивный клуб собственного имени, где дети могли заниматься боксом. В 2006 году сыграл тренера Лукича в сериале «Громовы».
Увы, в апреле нынешнего года Высоцкий ушел из жизни. Друзья считают, что здоровье бывшего спортсмена подкосила смерть любимой жены. Он похоронен на Николо-Архангельском кладбище в Москве.
Коркия - человек, опередивший время
Триумфатору Мюнхена исполнилось бы 75
На завершившемся в это воскресенье чемпионате мира по баскетболу впервые в финальной части играла сборная Грузии. Нынешнему поколению гулливеров из независимой закавказской республики не удалось пока достичь вершин, которые покорились Зурабу Саканделидзе и Михаилу Коркии. В составе сборной СССР, которую тренировал ленинградский специалист Владимир Кондрашин, грузинские баскетболисты в 1972 году стали олимпийскими чемпионами.
В мюнхенском финале, где соперниками сборной СССР были американцы, Кондрашин сделал неожиданный для своего визави Хенка Айбы ход, выпустив с первых минут двух игроков тбилисского «Динамо». Грузинские команды в чемпионате СССР всегда отличались «лица не общим выражением». Визитной карточкой тбилисцев был скоростной баскетбол. Воплощением этого фирменного стиля как раз и были Коркия и Саканделидзе.
О фоле последнего на Даге Коллинзе и последующих трех секундах помнят все. Только Кондрашин не раз говорил, что Коркия сделал для победы то, что практически никто не заметил: затеял потасовку с лучшим американским игроком Дуайтом Джонсом, что привело к обоюдному удалению. Заменить защитника сборной СССР удалось, а вот американцы так и не оправились от потери своего лидера.
Имена Саканделидзе и Коркии неслучайно стоят рядом в летописи советского и грузинского баскетбола. Они начинали играть вместе еще в Кутаиси, где занимались в спортшколе у заслуженного тренера СССР Сулико Тортладзе. Вместе пришли в тбилисское «Динамо» и практически одновременно дебютировали в составе сборной СССР. На первом же крупном турнире в 1971 году Коркия стал чемпионом Европы, а через год - олимпийским чемпионом.
Племянник знаменитого центрового сборной СССР 50-х годов Отара Коркии был просто обречен стать лидером тбилисского «Динамо» и одним из лидеров сборной СССР. Не было равных Мишико и в таком специфическом в советские времена виде спорта, как провоз дефицита из заграничных вояжей. Когда его на этом ловили, следовало простое объяснение: «Вах! Нужно всем родственникам подарки привезти, иначе кровная обида будет».
Закончилось это все достаточно плачевно. Весной 1973 года, когда сборная СССР возвращалась из турне по США и Латинской Америке, на таможне аэропорта «Шереметьево» нескольких баскетболистов задержали и обвинили в нарушении «правил ввоза материальных ценностей на территорию СССР». Спортивные руководители тут же пожизненно дисквалифицировали Коркию, а также Ивана Дворного, Алжана Жармухамедова и Алекандра Белова.
С грузинского баскетболиста дисквалификацию сняли в 1975-м. Коркия вернулся в сборную СССР. Под руководством Кондрашина завоевал еще две серебряные медали на чемпионатах Европы, а в Монреале на Олимпиаде стал бронзовым призером. Игровую карьеру завершил в 1980-м. Поработал тренером в родном тбилисском «Динамо» и даже в московском.
Своим человеком выпускник Грузинского политехнического института стал в кругу тбилисских «цеховиков». Даже за решетку угодил в 1983-м за незаконную предпринимательскую деятельность. Не помогли ни популярность, ни звание олимпийского чемпиона. Зато батоно Мишико дождался благословенных времен, когда на всем постсоветском пространстве бизнесмены стали уважаемыми людьми, а не фигурантами уголовных дел. В независимой Грузии Коркия сколотил приличное состояние и даже прикупил по случаю футбольный клуб «Торпедо» Кутаиси.
Партнерам по сборной СССР грузинский баскетболист запомнился как человек широкой души. Чемпионат страны часто проводился тогда по туровой системе, и туры в Тбилиси неизменно завершались застольями в квартире Коркии. Она была настолько просторной, что можно было спокойно оборудовать там баскетбольную площадку. А уж для столов, за которыми могли разместиться все друзья, места хватало.
Свадьбу со своей избранницей Мананой олимпийский чемпион сыграл по грузинским обычаям. Даже украл невесту, как в «Кавказской пленнице». Как вспоминал олимпийский чемпион Мюнхена Александр Балашов, на одном из сборов Коркия поделился с ним сокровенным: «Понимаешь, Балаш, люблю одну девчонку, но ее родители против нашей свадьбы. Не знаю, что и делать!»
Знал, конечно, потому что с согласия невесты украл ее и увез в Ленинград к Александру Белову. Держал там до тех пор пока родители девушки не сдались. В знак благодарности Коркия посодействовал уже самому Белову, когда понадобилось передать письмо с признаниями в любви его невесте, Александре Овчинниковой.
Увы, застолья, где вино лилось рекой, а от закусок ломились столы, а также тюремный срок негативно сказались на здоровье олимпийского чемпиона. Он ушел из жизни в 55, пережив своего друга и партнера Саканделидзе всего на 13 дней. В воскресенье Коркии исполнилось бы 75.
Борис ХОДОРОВСКИЙ.