В воскресенье, 12 января, исполнилось 60 лет Николаю Борщевскому. Это один из самых ярких и нестандартных форвардов нашего хоккея второй половины 80-х - начала 90-х, который стал и заметным тренером.
«Фигурист», за которого бились все гранды
Борщевский родился в сибирском областном центре, который мало ассоциируется с хоккеем - в Томске. Пальцев одной руки хватит, чтобы перечислить томичей, которые добрались до высшего хоккейного света. Ну а олимпийское золота вообще завоевал только один...
Начинал маленький Коля, кстати, в фигурном катании. Отсюда и легкость, и умение изящно сменять вектор атаки, и развороты в самые неожиданные моменты. Тут нужен талант от природы и грамотное доведение до совершенства своих кондиций. Этим Борщевский напоминал лучшего форварда Латвии за всю историю - Хелмута Балдериса, также начинавшего с «фигурки».
Дальше в карьере Николая начался хоккей, хотя условия были спартанские даже для сибиряков - порой приходилось выходить на открытую площадку при «- 45». Но, наверное, так и ковался характер будущего чемпиона.
Тем более что вскоре его пригласили в минскую школу «Юность», там он немного разминулся с Сергеем Федоровым, но успел поиграть за сборную Белоруссии на Спартакиаде народов СССР в Норильске.
Дальше его ждало минское «Динамо», юниорские и молодежные сборные страны, с которыми он побеждал на чемпионатах Европы и мира.
К 18 годам на невысокого, хрупкого паренька (рост 173 см, вес 81 кг) с филигранным катанием претендовали московские гранды - ЦСКА, «Спартак» и «Динамо».
Настойчивее всех оказались «бело-голубые», он приглянулся Владимиру Киселеву, который тогда возглавил динамовцев. Ему пророчили по-настоящему звездную карьеру - столь креативных, мыслящих и скоростных форвардов в нашем хоккее ценили всегда.
«Я оказался самым юным в «Динамо». Даже просто тренироваться рядом с такими мастерами, как Мальцев, Васильев, для меня было счастьем. Многому научился и у партнеров по тройке - у двух Владимиров: Голикова и Семенова», - вспоминал наш герой.
Моисеев, сменивший Киселева, не очень жаловал молодежь, но Борщевского выпускал на лед исправно. Однако ему все равно чего-то не хватило, чтобы закрепиться в динамовской команде, где издавна предпочитали видеть в составе гренадеров и физически переламывать своих соперников.
«Со временем понял, что «Динамо» с его силовым стилем - не моя команда. Поэтому без оглядки на авторитеты принял приглашение «Спартака» под руководством Якушева, который проповедовал комбинационный хоккей», - признавался форвард.
С широкой «русской душой»
Именно «Спартак» оказался главной командой его жизни, там же вскоре образовалась тройка мечты Прохоров - Болдин - Борщевский, которая в конце 1980-х-начале 90-х наводила ужас на соперников сначала в советском чемпионате, а потом и в чемпионате МХЛ (Межнациональная хоккейная лига). Каждый форвард в этом звене был неординарным, а вместе они составляли сжатый кулак, крушивший любую оборону.
Прохоров играл очень страстно, покрывал на льду огромный объем работы. Болдин, напротив, брал интеллектом и расчетливостью - его пасы отличались остроумием, а броски - хитростью.
Ну а Борщевский при всей его технике и умении обойти любого оппонента, отличался еще и скоростью передвижения и принятия решений. Ну и взаимодействие с партнерами было отлажено в совершенстве.
Не взять такую тройку на Олимпиаду в Альбервиль Тихонов просто не мог - к 1992 году запас больших мастеров иссякал, все рванули на Запад делать карьеру и зарабатывать деньги.
И «великий диктатор» не прогадал. Последнее в карьере олимпийское золото ему помогли выиграть, по сути, два звена: Быкова и спартаковское, которое стало вторым по результативности в команде - 23 очка.
Ну а сам Борщевский разделил звание лучшего снайпера олимпийского турнира вместе с Хомутовым - по 7 голов.
Естественно, клубы НХЛ не могли пройти мимо таких сказочных результатов, и летом того же года его задрафтовало «Торонто».
С учетом возраста (27 лет) и скромных габаритов никто не верил в его перспективы закрепиться в лиге номер один. «Коля, куда ты едешь? Тебе с таким ростом там придется тяжело», - говорили ему все знакомые. Тем более что «Мейпл Лифс» тогда придерживались довольно примитивного стиля: «бей-ломай», особенно не рассчитывая на технарей.
Но скептики оказались посрамлены, в первый же сезон русский новичок набрал 74 очка в 78 матчах, став третьим бомбардиром «кленовых» и любимцем болельщиков.
«Несмотря на хрупкое телосложение, Ник рекордно быстро приспособился к требованиям НХЛ, - отмечал его партнер по звену Майк Крушельницки, который потом работал в России тренером «Витязя». - Наряду с Гилмором и Андрейчуком он стал одним из лидеров команды. И мне всегда нравился: хитрый, взрывной, а главное - нежадный. Как у вас говорят, с широкой «русской душой».
Три смены на льду - с разрывом селезенки
И во втором сезоне в НХЛ у сибиряка все складывалось здорово, он опять шел близко к графику очко за матч… Если бы не травма, которая едва не поставила точку не только в его карьере, но и в жизни.
Все случилось в игре с «Флоридой». Вроде бы обыкновенный силовой прием, который имел трагические последствия.
«Ударился об угол борта, почувствовал боль. Мелькнула мысль: ребра. И спокойно покатил на лавку. Выхожу на следующую смену. Получаю классную передачу, выкатываюсь «один на один» и… шайба сходит с крюка. Со мной никогда такого не было! Тренеры первыми заметили неладное: «Ник, все в порядке?» Затем - врачи: «Как ты себя чувствуешь?» - «Слабость, - говорю, - какая-то». Отправили в раздевалку. Отсиделся минут десять - вроде полегчало. Вернулся на лед. Но вскоре самочувствие ухудшилось. В совокупности три смены провел с разрывом селезенки», - вспоминал страшный момент Николай.
В таких ситуациях, главная опасность - кровопотеря, тем более в условиях больших нагрузок.
Спасло Борщевского, что в той встрече на стадионе в качестве зрителя оказался опытный врач, который сперва правильно поставил диагноз, а потом сам прооперировал хоккеиста в местном госпитале.
После таких травм возвращаются на лед редко - есть опасность при неудачном столкновении стать инвалидом. Сибиряк не побоялся, даже принимал участие в Кубке Стэнли, где никто не обращает внимания - больной ты или здоровый.
Но три следующих сезона Николай провел практически на больничном. Сначала в «Торонто», потом в «Далласе» и «Калгари».
Впрочем, даже в таком состоянии играть не разучился, что показал, вернувшись на родину, в «Спартак». В составе «красно-белых» с ходу стал лучшим бомбардиром Суперлиги, набрав 44 очка в 42 матчах. А спустя год закончил карьеру в 33 года - здоровья уже не осталось совсем.
«Повреждения не давали возможности играть в полную силу, приходилось превозмогать себя, тогда и понял, что пора», - признался Николай.
Мало кто верил, что из Борщевского получится тренер - считали, что у него слишком мягкий для этого характер. Но он с 2004 года и до нынешнего сезона почти беспрерывно работал в клубах Суперлиги и КХЛ: и главным («Атлант», «Амур»), и помощником. Удивительное долголетие по нынешним временам.
Ну а питерским болельщикам запомнился тем, что имел непосредственное отношение к первому в истории СКА Кубку Гагарина, войдя в штаб Быкова. Вместе с ним же и ушел сразу после победы.
В армейской команде Борщевский отвечал за нападающих, много возился с Панариным, сделав из него того форварда, который с первого раза покорил Северную Америку. Как когда-то он сам.
Игорь ГУРФИНКЕЛЬ.