Во вторник, 25 марта, исполняется 85 лет со дня рождения Игоря Ромишевского - игрока, который при двух золотых олимпийских медаля не считался суперзвездой в СССР, но изменил наш хоккей. И был любимцем Анатолия Тарасова, считавшего, что этот защитник выиграл для него целый чемпионат мира.
Из форвардов русского хоккея - в защитники канадского
Действительно, обилие классных защитников в СССР в 60-70-е как-то оставило в тени Ромишевского на фоне Рагулина, Давыдова, Кузькина, Васильева, Лутченко… Вспоминают его не так часто. А зря.
В НХЛ хоккеист ЦСКА, доведись ему там выступать в те годы, вошел бы в пантеон славы. Да и заслужить такое уважительное отношение Тарасова, который никогда не цацкался с лучшими мастерами, дорогого стоит.
Начинал Игорь, чей отец был известным авиамехаником в городе Жуковском, в русском хоккее. Кстати, вместе со своим старшим братом, Евгением. Оба выходили нападающими в составе «Метеора» из Жуковского, потом - калининградского «Вымпела».
Правда, Ромишевский-старший еще в юности выбрал учебу, поступил в МГУ, а младший подавал большие надежды в бенди: входил в юношескую сборную Московской области, в составе которой становился чемпионом РСФСР.
Паренька считали кандидатом и в первую сборную перед чемпионатом мира, но тут в его жизни появился другой хоккей - канадский, с шайбой.
В 20 лет, в 1960-м, тренеры из ЦСКА предложили ему попробовать себя в новой игре и пригласили на тренировку в Сокольники. И сразу отметили его талант: непринужденное и уверенное катание, умение чувствовать партнера и анализировать развитие ситуации на площадке.
Первоначально, как и в русском хоккее, ему предложили занять место в атаке, но на этой позиции новичок, привыкший играть широко, почувствовал себя как-то неудобно и попросил отправить в защиту.
Тарасов на эксперимент согласился, и вскоре они оба поняли, что это был единственный правильный ход. Игорь стал основным защитником армейцев - мощный, с прекрасной скоростью, он добавлял уверенности вратарям и нападающим своей команды.
«Просто успевал просчитать направление броска нападающих и подставить себя. Это качество ценилось, - объяснял сам Ромишевский. - Усиливалась позиция вратаря, возникал как бы еще один оборонительный рубеж. Поэтому меня нередко выпускали, когда команда оказывалась в меньшинстве. Я все время ходил в синяках: тогда ведь доспехи были не такими мощными, как сейчас».
Даже среди наших игроков, которых трудно упрекнуть в трусости, Игорь прославился высокой самоотверженностью, он чаще других защитников принимал летящую в ворота шайбу на себя.
Принимал шайбы на себя, как второй вратарь
«Из полевых он начал первым ловить шайбу на себя. То на одну ногу присядет, то на другую. Вот и привязалось прозвище «Неваляшка», - вспоминал о манере игры его партнер по сборной и ЦСКА Анатолий Ионов.
«Это был, наверное, самый самоотверженный хоккеист, который выступал в советской сборной. Принимал на себя шайбы практически как второй вратарь. Будто притягивал их к себе, считался очень надежным защитником», - добавлял Сергей Гимаев.
Кроме того, Ромишевский, обладая высокой скоростью катания, и сам периодически был не прочь организовать молниеносную контратаку или подключиться к атаке. У него был мощный и точный бросок (в чемпионатах СССР - 50 заброшенных шайб в 350 матчах).
Но шанс проявить в себя сборной, несмотря на заступничество и симпатию клубного руководителя - Тарасова, он получил довольно поздно, только в 1968-м на Олимпиаде в Гренобле. Конкуренция тогда в обороне была огромная, а разрешалось заявлять на международные турниры только шесть защитников.
Кстати, и после этого между наставником ЦСКА и Аркадием Чернышевым, который все-таки официально руководил сборной, возникали споры по поводу Ромишевского. Иногда доходило до смешного.
«Чернышев с Тарасовым четко распределяли между собой роли. Но однажды прорвалось. У нас пошли удаления, мы «наелись». Чернышев думает, кого поставить в меньшинстве. Он, как правило, стоял у бортика, а Тарасов - за спинами игроков. Тарасов перелез и говорит: «У меня Ромик готов!» Ромик - это Ромишевский. Тут Чернышев не выдержал: «Да пошел ты… со своим Ромиком! Давыдов на поле!» - вспоминал Александр Якушев.
Но это было, скорее, комичное исключение. На четырехлетие до следующих Игр в Саппоро место Ромишевского в национальной команде сомнениям не подвергалось. А чемпионат мира-1971 в Швейцарии, по мнению Тарасова, «Красная Машина» выиграла именно благодаря его любимцу.
«Мы победили не в последнюю очередь благодаря самоотверженности Ромишевского, раз за разом подставлявшего себя под летящую со скоростью гоночного автомобиля шайбу, закрывавшего своим телом последний рубеж - ворота нашей команды», - так оценивал его выступление тогда наставник ЦСКА.
В то время вратарей считали очень смелыми людьми, иногда даже сумасшедшими. Но у голкиперов имелась хоть какая-то для этого амуниция, пусть и плохо защищающая. А вот полевые игроки, особенно из СССР, и такой похвастаться не могли.
Эксперимент Тарасова и Чернышева
Кстати, Ромишевский успел стать частью экспериментов Чернышева и Тарасова, касавшихся игровых схем. На чемпионате мира 1967 года в Австрии прославленные специалисты опробовали новый вариант расстановки.
Два хоккеиста в пятерке исполняли роль форвардов, еще двое - хоккейных «полузащитников» и один - стоппера, последнего защитника.
При потере шайбы четверо атакующих игроков полагались на стоппера и не откатывались к синей линии, а активно прессинговали в зоне соперника. Ромишевский, благодаря скорости и катанию, как раз и оказался полузащитником, но особой результативностью не отличался.
В 1972-м Игорь Анатольевич в 32 года завершил карьеру. Последним крупным международным турниром для него стал чемпионат мира в Чехословакии, когда «Красная Машина», выигравшая до этого золото на девяти мировых первенствах и трех Олимпиады подряд, ограничилась только «серебром.
Это было расценено как явная неудача. Возглавивший тогда сборную СССР Всеволод Бобров перед Суперсерией-1972 решил отдать предпочтение более креативным и забивным хоккеистам. Армейца в сборную на матчи с профессионалами он решил не привлекать, а тот принял решение повесить коньки на гвоздь.
И неожиданно ушел в «науку», окончил институт и аспирантуру по специальности «электросчетная техника». Стал кандидатом технических наук, заведовал кафедрой физического воспитания и спорта Московского физико-технического института.
По его разработкам создавали измерительные комплексы для исследования динамических усилий в спорте. Использовалось и его изобретение - клюшка и коньки с тензоотдатчиками (датчик, преобразующий величину деформации в электрический сигнал).
А вот с тренерством у Ромишеского откровенно не пошло. В 1979-м он получил шанс поработать с «мастерами», возглавил ленинградский СКА. Но три года прошли в мучениях - дважды 11-е места, один раз - 10-е (при 12 участниках тогда в Высшей лиге).
Причем одним из первых его решений был вывод из состава любимца болельщиков Вячеслава Солодухина. Это, естественно, симпатии к нему со стороны жителей Северной столицы не добавило. Из песни слов не выкинешь.
Впрочем, на административной работе в хоккее у Игоря Анатольевича все складывалось намного удачнее. Четыре года он занимал должность председателя президиума Федерации хоккея РСФСР. С 1995 года стал вице-президентом, а потом и президентом клуба «Золотая шайба» - вместо Тарасова. Там и проработал до 2013-го, когда ушел из жизни в возрасте 73 лет.
Игорь ГУРФИНКЕЛЬ.